О праве Новгорода и Пскова можно судить главным образом по Новгородской и Псковской судным грамотам, международным договорам и некоторым другим дошедшим до нас документам. От Новгородской судной грамоты (НСГ) сохранился лишь отрывок, содержащий 42 статьи, в то время как Псковская судная грамота (ПСГ) сохранилась целиком. Датировка обоих памятников спорна. Обычно их относят к концу XV в. В Новгороде и Пскове действовали и другие правовые сборники — Русская Правда, Мерило Праведное, Кормчая книга. Если Русская Правда — это прежде всего памятник уголовного и процессуального права, то ПСГ относится главным образом к области гражданского права, что объясняется развитием товарно-денежных отношений в Пскове. Гражданское право. Закрепляло институты вещного права, т.е. права на вещи, центральным из которых являлось право собственности. В законе впервые появляется термин, обозначающий движимое имущество — живот, термин, определяющий недвижимость — отчина. Среди способов приобретения права собственности ПСГ упоминает давность владения. Этот древнейший способ был закреплен в отношении пахотной земли и рыболовного участка. Основным же способом приобретения права собственности являлись договоры и наследование.
ПСГ известны также находка и приплод. Право на чужие вещи представлено в ПСГ кормлей, т.е. пожизненным правом пользования недвижимостью. Имущество переходило в кормлю, как правило, после смерти собственника. Продажа кормли запрещалась. Развитие товарно-денежных отношений обусловило достаточно высокий уровень обязательственного права. Усложнение хозяйственной жизни вело к совершенствованию способов заключения договоров. Вместо громоздких, сопряженных с обрядностью, привлечением свидетелей способов заключения договоров появляются удобные письменные способы оформления сделок. Основным способом заключения договора становиться запись — письменный документ, копия которого, скрепленная печатями, сдавалась в архив. Записью оформлялись договоры купли-продажи земли, хранения, займа на большие суммы, изорничество и поручительство; при помощи записи оформлялось завещание. Составление записи было довольно сложным делом, но этот документ нельзя было оспорить. Оформление договоров на незначительные суммы осуществлялось при помощи доски, т.е. неформального письменного документа. Доска была доказательством, которое можно было оспорить. Сохранилась и устная форма заключения сделок. Вероятно, наиболее распространенной она была в сельской местности.
Понятие права частной собственности
... взгляд, существующих особенностей в регулировании отдельных форм собственности еще не достаточно для признания права частной собственности, права коллективной собственности и т.д. Право частной собственности в субъективном понимании Право собственности в субъективном значении - это предусмотренное и ...
В случае устного оформления договора требовалось 4-5 свидетелей. Серьезное внимание уделялось способам обеспечения исполнения обязательств. В ПСГ много места отведено поручительству и залогу. Поручительство (порука) применялось тогда, когда сумма долга не превышала одного рубля.. Возможен был залог движимого и недвижимого имущества. Залог недвижимого имущества не сопровождался передачей его кредитору; движимое имущество, наоборот, передавалось. Судя по обилию статей, посвященных закладу, споры на этой почве были частыми. Законодательству Новгорода и Пскова было известно значительно большее число договоров, чем Русской Правде. Наследственное право допускало оба известных порядка наследования. При наследовании по закону имущество переходило родственникам умершего, которые при его жизни вели совместное с ним хозяйство. В этом случае предусматривался облегченный порядок решения споров о наследстве: вместо письменных доказательств достаточно было свидетельства сторонних людей. Наследство, если оно переходило по закону к близким родственникам, без нужды не дробилось. Что касается завещания, то оно составлялось в письменной форме и называлось рукописанием. При завещании земли часть ее передавалась церкви — «на помин души». Имело место универсальное наследство, т.е. к наследнику (или наследникам) переходило не только имущество, но и обязательства наследодателя.
Глава 1. Псковская и Новгородская судные грамоты
1.1 Возникновение Псковской судной грамоты
судный правовой кредитный преступление
Псковская судная грамота, по написанию ее, издана «всем Псковом на вече в лето в 905 (1397) по благословлению попов всех 5 соборов». В числе своих источников судная грамота указывает грамоту князя Константина , но таким князем может быть признан только Константин Дмитриевич , княживший в 1407 г. Во 2 — й половине 15 в. грамота была дополнена в третий раз .
Доказательства такого постепенного происхождение грамоты находятся в составе, в котором явно видны следы хронологического наслоения содержания. Всю грамоту можно разделить на три части : первая — от 1 до 76 ст. , вторая — от 77 до 108 , третья — от 109 до конца . Каждая из них начинается учредительными законами ( о составе суда) .
Источники Псковской судной грамоты указаны в ее написаниях: она «выписана из грамоты великого князя Александра и гр. князя Константина и из всех приписок псковской пошлины». Эти источники по своему значению те же самые, что и источники Русской Правды, а именно : во-первых , уставы княжеские ; в отличие от дальнейших уставов , вошедших в Русскую Правду , псковские уставы охватывали уже значительную массу узаконенной ( были попытками кодексов) и изложены в особых грамотах .
Вторым источником Псковской судовой грамоты были псковские пошлины, т.е. обычное право — вероятно, самый обильный источник.
Псковский закон черпает свое содержание из обычаев; он отличается от обычая внешней принудительностью (выразившей в наложениями законодателями на самих себя церковной клятвы) и в письменной форме (подлинник узаконений хранится в «Ларе Св. Троицы»; «разодрать грамоту» значит уничтожить самый закон).
Инициатива закона принадлежит посаднику , а принятие его и отмена -вечу , разумеется , с участием князя .
Новгородская судная грамота дошла до нас в отрывке (начальном).
Она составлена около середины 15 в. «всем государям Вел. Новгородом на вече, на Ярославле дворе», и потом, по завоевании вел. кн. Иваном 3 ,переписана на его имя в 1471 г. Содержание дошедшего до нас отрывка все состоит из уставов судоустройства и от части судопроизводства, но отсюда нельзя заключать, что и все содержания грамоты ограничивалось этим (и не касалось материального права).
Возникновение древнерусского государства и права. Русская правда
... в финансовое, семейное и уголовное право. Наиболее же крупным памятником древнерусского права является Русская Правда, сохранившая свое значение и ... характерными для времени разложения первобытно-общинного строя, зарождения классов, развития имущественной дифференциации. Не совсем ясен ... элементы истины. Возможно, что славяне пригласили нескольких князей с их дружинами в качестве военных специалистов, ...
Новгородская судная грамота не указывает своих источников, но из содержания ее видно, что она основана на обычном праве. Затем грамота черпала из прежних вечевых постановлений и из договорных грамот с князьями.
2 Псковская судная грамота — памятник княжеско-вечевого законодательства
Три обстоятельства выдвигают Псковскую Судную грамоту в первый ряд источников по истории русского права, а следовательно — и русской государственности.
Во-первых, и это самое главное, чрезвычайное богатство ее содержания. Грамота освещает такие стороны русской жизни XIV-XV вв., какие не отразились ни в одном другом памятнике. Организация суда, взаимоотношения между должностными лицами, конкретные нормы уголовного и особенно гражданского права, социальная стратификация и ее развитие, — все это, и не только это, находит свое место в статьях Грамоты. В силу особенностей истории своего текста Грамота является памятником многослойным — она складывалась на протяжении длительного времени и отражает социальную реальность не в статике, применительно к какому-то одному моменту, а в динамике, позволяя тем самым проследить тенденции ее развития.
Во-вторых, Грамота является связующим звеном между древнерусским правом домонгольского времени и правом возрожденной России, сплотившейся вокруг своей новой столицы. Сопоставление Грамоты с важнейшим памятником Древней Руси — Русской Правдой — показывает, что право вечевого города-земли есть органическая часть общерусского права. Грамота как бы отталкивается от Правды, принимает ее за основу, но видоизменяет, а главное — дополняет ее. Катастрофа XIII в. не привела к разрыву традиции — живая нить преемственности, нить исторической жизни уцелела, несмотря на нашествие, потерю независимости и ослабление общерусских связей.
В-третьих, продолжая и развивая русскую государственно-правовую традицию, Грамота занимает в ней особое место. В отличие от Русской Правды и позднейших судебников, она — памятник княжеско-вечевого законодательства. Характерная, и даже определяющая черта права средневековой Руси (впрочем, как — в большей или меньшей мере — и других обществ средневековой Европы) — симбиоз княжеского права, создаваемого „сверху», волей князя, и права обычного, хранимого народной „пошлиной» и вырастающего „снизу», выражена в Грамоте сильнее, чем в каком-либо другом законодательном памятнике.
Все эти обстоятельства делают Грамоту уникальным источником по истории России. Сложившаяся в северо-западном углу Русской земли в вечевом городе, Грамота — памятник далеко не „местного значения». В Грамоте отразились коренные проблемы государственно-правового и социально-экономического развития нашей страны на протяжении веков, и без привлечения ее материала эти проблемы не могут быть сколько-нибудь успешно поставлены. Шестисотлетний юбилей Грамоты — событие не только Псковского, но и прежде всего общерусского масштаба. В историографии Грамоты можно наметить два основных этапа. На первом этапе Грамота изучалась главным образом как юридический памятник, и основными исследователями ее были историки-юристы. Заслуга открытия и первой публикации Грамоты принадлежит Н.Н. Мурзакевичу ,а честь первого обстоятельного исследования — И.Е. Энгельману. М.Ф. Владимирский-Буданов включил Грамоту в первый выпуск своей многократно переиздававшейся , Хрестоматии по истории русского права», разбил ее текст на пронумерованные статьи и снабдил комментарием, введя таким образом в широкий научный оборот.
История уголовного права и его науки
... часть подразделяется на разделы, а разделы на главы. История уголовного права Исторически особенная часть уголовного права возникла раньше общей части, ибо сначала возникли конкретные ... 841502426мошенничество#S, #M12291 841501994грабеж#S, #M12291 841501110разбой#S и др.) осуществляется нормами уголовного права. Уголовное право в известной степени также регулирует общественные отношения. Речь идет об ...
По единодушному мнению дореволюционных исследователей, Грамота — памятник выдающегося историко-юридического значения, сравнимый с Русской Правдой и превосходящий по содержательности и уровню правового мышления позднейшее московское законодательство. Хотя это последнее утверждение, основанное на модной в то время односторонне-либеральной трактовке русского исторического процесса, не может быть принято, к высокой оценке Грамоты как таковой нельзя не присоединиться. Наша дореволюционная историография поставила и разработала ряд важных сюжетов содержания Грамоты, трактуя их по преимуществу в юридическом аспекте.
К дореволюционному периоду относится и наиболее технически совершенное воспроизведение текста Грамоты, изданное под наблюдением Н.Д.Чечулина. При этом, однако, после Энгельмана не создавались труды, посвященные Грамоте в целом как источнику — ее категории рассматривались, как правило, в связи с другими историко-юридическими сюжетами. Тем не менее, были поставлены и вопросы социально-экономического содержания Грамоты.
В советской историографии Грамоты, как и при исследовании других исторических источников, отразились как позитивные, так и негативные тенденции развития русской исторической мысли этого периода. К числу последних следует отнести преувеличение значения классовой борьбы как основного (если не единственного) фактора исторического процесса, упрощенное толкование феодальной формации как времени безраздельного господства крепостнических отношений, одностороннее представление о роли и значении государства как орудия, используемого господствующим классом для порабощения трудящихся масс, недооценка самостоятельного значения нравственного фактора в развитии общества. Несмотря на эти недостатки, вызванные отчасти идеологическим диктатом, отчасти искренними заблуждениями исследователей, советский период изучения Грамоты был весьма плодотворным. Позитивная тенденция развития исторической мысли, основанная на принятии концепции общественно-экономических формаций как последовательных закономерных этапов истории человеческого общества, оказалась в целом плодотворной и конструктивной и позволила при изучении истории России придти в ряде случаев к научно-содержательным результатам.
Новейшая концепция истории русской государственности, развиваемая И.Я.Фрояновым и его школой, достаточно убедительно ставит вопрос об общинном государстве в Средневековой Руси, основанном не на антагонизме, а на определенном единстве княжеских и общинных институтов в форме княжеско-вечевой власти в городских волостях или городах-государствах. Дальнейшее развитие этой концепции поможет придти к новым интересным результатам и уточнить общую картину социально-политического развития Древней и Средневековой Руси. К числу наиболее важных результатов, достигнутых при изучении Псковской Судной грамоты в настоящее время относится, на мой взгляд, определение места ее социально-экономических и правовых реалий в общем контексте истории средневековой России. Как и в других странах Европы, генеральной линией социально-политического развития России в Средние века был переход от свободной общины к феодальной вотчине. Этот переход, растянувшийся на несколько столетий и далеко не однозначный по своему содержанию, характеру и формам, проявился и в категориях Псковской Судной грамоты.
Развитие системы договоров в «Псковской судной грамоте» ...
... законов, таких как Русская Правда и Псковская судная грамота, можно проследить путь развития гражданско правовых отношений в разные ... имущественные отношения представлены в этом документе довольно широко, и в Древней Руси им уделялось значительное внимание. В области гражданско-правовых отношений Русская ... купеческие иски по долгам и без свидетелей, только ответчик или должник должны были очистить ...
Общество, рисуемое Грамотой — это общество по преимуществу свободных людей, членов городской вечевой общины. Как и во времена Русской Правды, отношения свободы преобладают над отношениями зависимости, однако в отличие от Правды социальная дифференциация выражена заметно сильнее. Хотя признаки разложения городской общины отразились в Грамоте гораздо слабее, чем в памятниках Великого Новгорода, Господин Псков идет в принципе по тому же пути, что и его „брат старейший». Другого пути не существует. При всех своих индивидуальных особенностях, псковская городская община с необходимостью расслаивается, и вечевой город (как на Руси, так и в Европе) оказывается, подобно сказочному витязю, на распутье трех дорог — к боярской олигархии, к захвату чужеземцами, или к включению в единое государство своего народа. Судьба была милостива к древним русским городам. Они не попали ни в руки мелких местных князьков как города Италии, ни под власть чужеземного короля, как города Фландрии. Влившись в возрожденное Российское государство, они сохранили свою веру, свой язык, свою культуру. Эта культура, одним из ярких памятников которой является Псковская Судная грамота — органическая часть наследия, доставшегося нам сегодняшним гражданам России, от наших предков и составляющего основу нашего национального и государственного самосознания.
3 Правовое положение зависимого населения по Псковской судной грамоте
Крестьяне-общинники — упоминаются под именем сябров (ст. 106).
Эта статья свидетельствует о проникновении имущественных отношений в среду общины (появление грамотчика)
Половник (исполовники) — люди, отдающие своему господину половину урожая (ст. 43).
По профессиональному признаку делились на изорников (пахарей), кочетников (рыболовов) и огородников (ст. 42).
Все они занимали одинаковое положение относительно феодала. Государь имел право отпускать их только в Филипов день (14 ноября).
В случае отказа государь лишался части продукта (ст. 42).
Изорник — скорее всего, безземельный крестьянин, работающий на земле феодала и получающий от него подмогу. От аренадатора изорника отличает покрута, которая делает его зависимым от господина (сильно затрудняет уход).
Закуп в Русской Правде работает только на феодала, а изорник — и на себя (отдает лишь часть урожая).
Закуп отвечает и личностью (в холопы), а изорник — только имуществом.
Право собственности и его защита. Система договоров. Наследственное ...
... прав землевладельца Алексеев Ю.Г. Псковская Судная грамота и ее время: развитие феодальных отношений на Руси XIV - XVI вв.. Тем не менее, Русская Правда ... изучим основы наследственного права (по основному своду законов Руси - «Русской правде»). 1. Право собственности и его защита Русская Правда и другие ... займа изменялась в зависимости от суммы долга и кредитоспособности лица. Простой заем совершался ...
Изорник зависел от господина, поскольку получал от него подмогу (покруту), которую феодал мог потребовал вернуть. Для взыскания покруты государь не должен был представлять письменный договор, а прибегал к закличу (ст. 44).
Если изорник отрицал покруту, господин должен был предъявить 4-5 свидетелей (ст. 51).
Претензии же изорника к господину, основанные на доске — письменном документе — без специального оформления были недействительны (ст. 75).
Господин не мог распоряжаться личностью и имуществом изорника.
Государь мог получить покруту, обратив взыскание на имущество изорника, (ст. 76).
То же происходило в случае смерти изорника и отсутствии наследников (ст. 84).
К жене и детям переходили долговые обязательства умершего изорника, даже если это специально не оговаривается в письменном документе (ст. 85).
Однако за изорником оставалось право ухода от господина (ст. 63) — за половину урожая. Нельзя назвать изорника нищим — он имеет свое имущество, о чем свидетельствует ст. 86.
Изорничество — это новый этап закрепощения крестьян (но нельзя однозначно говорить об ухудшении или улучшении положения).
Впервые была ограничена свобода передвижения — закуп может уйти в любой момент, отдав купу, а изорник — только в Филипов день.
Наймиты (ст. 39-41) — свободный человек, пользующийся гражданскими и политическими правами члена городской общины, но находящийся в социально-экономической зависимости от государя. Договор заключался устно на время или для выполнения определенной работы (ст. 39).
Наймит мог расторгнуть договор, однако в то же время наймит-дворной годами живет у хозяина. Договор с наймитом плотником должен был быть оформлен путем записи.
В ст. 103 упоминается подсуседник, имеющий долговое обязательство, обеспеченное залогом, по отношению к государю. Мог предъявлять иск на основе досок.
Глава 2:Кредитные законы
2.1 О взыскании долга после умершего
По псковскому закону кредитор только тогда мог взыскивать долг с наследников умершего, когда этот долг был прописан в завещании умершего, хранившемся в ларе Св. Троицы. Далее, кредитор имел право взыскивать долг умершего, когда мог представить долговые записи или заклад, оставленный у него умершим в обеспечение займа. Равным образом и наследники умершего не могли взыскивать на других отданного в ссуду умершим, если после него не оставалось записи или заклада. Но ежели имение умершего находилось в общем владении с родственниками, то таковые могли искать долг даже и без заклада или без записей; равным образом и с них кредиторы могли взыскивать долг без записей и без заклада. Ежели после умершего несколько кредиторов предъявят свой иск по закладам или грамоты на дом или землю умершего, и притом ежели у одних будет только заклад, а у других записи, то все они должны подтвердить свои иски присягой. При этом обыкновенно предоставлялось кредиторам избирать из своей среды одного, который бы взял имение умершего, а остальных удовлетворил деньгами. Ежели бы наследники покойного захотели выкупить это имение, то последний владелец его, т. е. получивший его по записи или по закладу покойного, имел полное право не допускать их выкупа.
Русская правда как источник раннефеодального права
... в IX - X веках от правового обычая и обычного права), их наблюдения доказывают, что Русская Правда ... Однако такое заключение преждевременно, так как текст Сокращенной Правды не может быть целиком выведен ... свода, поединков, присяги. Эти нормы вошли позднее в КП. Хотя некоторые выводы А.А.Зимина и Л.В.Черепнина остаются дискуссионными (о развитии раннефеодального древнерусского права ...
2.2 О взыскании долгов между живыми
О взыскании долга между живыми. Здесь, во-первых, говорится о займах с закладом. Если кредитор представит и доски, т. е. долговые записи, и заклад, по которому он верил должнику, то имел право или сам целовать крест или требовать, положив у креста доски и заклад, чтобы должник целовал крест. Заклад считался на суде достаточным доказательством долга даже и тогда, когда не было представлено досок, т. е. когда долг не был нигде записан. При закладе никогда не присуждалось поле или поединок. Предъявивший на суде один заклад или сам целовал крест, или, положив заклад под крест, требовал, чтобы должник целовал крест. Во-вторых, по псковскому закону дозволялось давать ссуды и без закладов, по одним доскам, но не более рубля, а кто давал более, тот не имел право предъявлять иск по такому долгу. В-третьих, ежели бы кто стал искать на ком долг и представил при этом заклад, а должник стал бы отпираться от долга и заклада, то в таком случае заклад оставался в пользу кредитора, а должник освобождался от долга. В-четвертых, ежели бы должник принес свой долг кредитору и стал требовать свой заклад, а кредитор сказал бы, что он денег ему не давал и заклада не брал, то тогда иск из долгового обращался в иск по поклаже, т. е. отдаче на сохранение, и решался или крестным целованием, — причем предоставлялось на волю кредитора или самому целовать крест, или заставить сделать это истца, — или же судебным поединком. В-пятых, ежели должник будет отпираться от долга и не явится в срок на суд и ежели по этому делу кредитор понесет какие-либо убытки, то все они падают на должника и в таком случае должника заковывали в железо и сажали в тюрьму. Но ежели бы кредитор, взяв у судей пристава для представления должника в суде, вместо этого взял с него долг силой, не представляя его в суд, то за это судился, как за грабеж, и приговаривался к уплате пени в 1 рубль в пользу князя и платил вознаграждение приставу. В-шестых, псковский закон, подобно Русской Правде, допускает и проценты, но не определяет максимум их, как это сделано в Русской Правде. Впрочем, для предупреждения споров он требует, чтобы количество процентов прописывалось в записи, по которой делался заем, а также в записи же должен быть обозначен и срок, на который дано в долг. А в случае, если должник не принесет долг в срок, то кредитор обязан немедленно объявить об этом суду, а если бы он объявил позднее, то в таком случае лишался прав на получение процентов за просроченное время. Равным образом, если бы кредитор стал требовать деньги с должника до срока, то лишался права требовать с него полные проценты. Если должник приносил сам деньги кредитору до срока, то процентов платил столько, сколько их приходилось по расчету, т. е. проценты уменьшались сообразно уменьшению срока займа.
2.3 О взыскании долгов по торговым сделкам
В Псковской грамоте, так же как и в Русской Правде, сделано различие между простым займом и торговым, но только в Русской Правде, как мы уже знаем, взыскание торгового долга облегчалось для кредиторов; так, например, кредиторы по Русской Правде освобождались от обязанности представлять в суде свидетелей по торговым займам; Псковская же грамота на долги по торговле смотрит совершенно иначе. По псковскому закону ищущий торгового долга по доскам должен был представлять еще «рядницу», т. е. долговую запись, из которой было бы видно, что деньги даны были в долг по торговле. Рядница эта должна была писаться при церкви Св. Троицы, и копия с нее, или по тогдашнему «противень», должна была храниться в ларе Св. Троицы. Если рядница, представленная истцом была «слово противу слова» с ее противнем, то долг взыскивался с ответчика, а если они разногласили, то суд отвергал долг и не удовлетворял кредитора.
«Русская Правда» как памятник древнерусского права
... убытком. Закон как будто говорит преступнику: бей, воруй, сколько хочешь, только за всё плати исправно по таксе. Далее этого не простирался взгляд первобытного права, лежащего в основе Русской Правды. ... торгу или в присутствии мытника. Проявления частного характера Русской Правды в сфере уголовного права: 1. Преступление являлось не столько нарушением закона или воли князя, сколько «обидой», то есть ...
2.4 О поручительстве
По псковскому закону поручительство в займах допускалось только тогда, когда заем не превышал рубля (около 1/2 фунта серебра); по займам же более рубля требовался заклад или запись. Поручитель, по псковскому закону, обязан был сам платить долг, если тот, за кого он поручился, отпирался от долга или не в состоянии был уплатить его. При этом узаконено, что если кредитор будет требовать с поручителя долг, а должник представит рядницу в уплате долга, и если эта рядница будет «слово противу слова» с копией ее, хранившейся в ларе Св. Троицы, то должник и поручитель освобождались от платежа по иску; в противном же случае они обязаны были уплатить по требованию кредитора.
2.5 О поклаже
По псковскому закону, ежели взявший у кого что-либо на сохранение будет запираться в том, то давший на сохранение обязан был объявить перед судом, по какому случаю он отдал на сохранение. По этому объявлению суд предоставлял на волю ответчика или самому целовать крест, или заставить целовать крест истца, или же, наконец, решить дело поединком. По псковскому закону требовалось, чтобы тот, кто отдал свои вещи на сохранение, непременно имел запись, подписанную принявшим вещи на сохранение, и в которой было бы подробно обозначено, какие именно вещи и сколько их отдано на сохранение; иначе иск по поклаже не принимался на суд.
Глава 3. Наследственное право
3.1 По завещанию
3.1 Наследство по закону
1) Псковская грамота не ограничивает права наследства одной нисходящей линией, а простирает эти права на всех родственников нисходящей, восходящей и боковой линий. По псковскому закону не полагается даже различия относительно состояния наследников. По русской Правде, как мы знаем, у смерда полными наследниками были только сыновья, а дочери смерда получали из его имущества только часть; по Псковской же грамоте этого не было, — по ней как сыновья, так и дочери признавались полными наследниками и у бояр, и у крестьян.
Псковский закон, допуская к наследству всех родственников нисходящей, восходящей и боковой линий в мужском и женском поле, совершенно сравнял их в правах на наследство и, согласно с Номоканоном, оставил только одно различие, основанное на близости степеней родства; всем же родственникам одной степени дал совершенно одинаковые права на наследство — как мужчинам, так и женщинам, как замужним, так и незамужним.
Относительно наследства мужа после бездетной жены или жены после бездетного мужа псковский закон полагает, чтобы тот и другая были наследниками оставшегося имения только в пожизненное владение и до вступления во второй брак. Здесь этот закон формулируется иначе, чем в Русской Правде. По Русской Правде вдова делалась распорядительницей всего имущества своего мужа даже и в том случае, когда после него оставались дети, а часть, выданная собственно ей, оставалась за ней и по выходе ее во второй раз в замужество; по Псковской же грамоте вдова получала наследство после своего мужа только тогда, когда он умирал бездетным, и притом получала только в пожизненное владение и до второго замужества, стало быть, без права отчуждения, не в полную собственность. Допустив такой порядок наследования, псковский закон должен был допустить и иск родственников бездетного мужа или жены по их смерти или по вступлении во второй брак. Но этот иск псковский закон допускает только относительно недвижимого имения, а может быть, и относительно денег и товаров, но отнюдь не относительно платья или домашней движимости, ибо закон прямо говорит, что иск относительно мужнина или женина платья не должен доходить до суда, а чтобы оканчивался добровольно отдачей платья «по душе» без всяких доказательств относительно того, все ли платье выдано или не все.
История отечественного государства и права
... Псковской судной грамоте. Развитие понятия, системы преступлений и наказаний по Псковской судной грамоте. Особенности судебного процесса по Псковской судной грамоте. Сравнительные особенности общественного и государственного устройства Московской Руси в период формирования централизованного государства ...
Права наследования жены после бездетного мужа или мужа после бездетной жены псковский закон допускает только тогда, когда муж с женой жили отдельно от мужнина отца и его семейства, когда они имели свое особенное хозяйство. В случае же ежели муж с женой жили в нераздельной семье мужнина отца, то наследование жены после бездетного мужа не допускалось; жена или ее родственники могли в таком случае требовать только своего приданого и могли требовать даже судом.
Приняв порядок наследования более или менее сходный с Номоканоном, Псковская грамота узаконяет и порядок исключения из наследства, согласный с Номоканоном, именно: сын, отделившийся при жизни отца и не кормивший отца и мать до смерти их, лишался отцовского наследства.
Наконец, Псковская грамота указывает и на последствия, проистекавшие от принятия наследства, или на те обязательства, которые принимал на себя наследник. По псковскому закону наследник известного имения, вступая во все права собственника этого имения, в то же время вступал и во все обязательства по нему. А поэтому, с одной стороны, он имел право начинать иск по всем долгам покойного на других, а с другой — обязывался отвечать по всем долговым искам на покойном, если только он не отказался совсем от наследства. Впрочем, такой отказ от всех прав на наследство закон допускал для наследников только в том случае, когда они жили с покойным не в одной семье и не в одном капитале.
Глава 4. Уголовное право
4.1 Определение понятия правонарушения, по Псковской судной грамоте
Эволюция понятия преступления наиболее отчетливо проявляется в Псковской судной грамоте — основном памятнике периода феодальной раздробленности на Руси. Так, необходимо отметить, что Псковская Судная грамота делает большой шаг в его развитии, значительно изменив его, хотя не определив специальным термином и подразумевая под ним вред, причиненный не только отдельному частному лицу, но и государству в целом. Следует отметить принципиально новый подход к определению понятия преступления, который отразился в основном памятнике периода феодальной раздробленности, поскольку преступлениями считаются все деяния, предусмотренные уголовными нормами Псковской судной грамоты, даже если они не причиняют конкретному человеку вреда, который являлся характерной чертой преступлений в период Древнерусского государства. В отличие от Русской Правды Псковская Судная грамота не знала социальной дифференциации в применении права . Она не содержит конкретных норм, предусматривающих круг субъектов правонарушений. Так, в отличие от современного права, где в качестве субъектов выступают физические и юридические лица, государство и органы государственной власти, Псковская судная грамота упоминает только о физических лицах. Государство и органы государственной власти не рассматриваются в качестве субъектов правонарушений, однако законодательством указанного периода времени предусматриваются посягательства на них.
Так, физическими лицами, которых можно признать субъектами правонарушения по Псковской Судной грамоте являлись представители господствующего класса — бояре, купцы, житье люди, а также посадские люди и различные категории феодально-зависимого населения — изорники, огородники и кочетники.
Псковская Судная грамота не упоминает о смердах как о субъектах правонарушения, а говорит лишь о «сябрах». По мнению Б.Д. Грекова, Псковская судная грамота под данным термином подразумевает крестьян-общинников . Наряду с феодально-зависимым населением во Пскове были и холопы, что подтверждается летописями, однако Псковская судная грамота также не упоминает о них. Можно предположить, что положение холопов в Пскове было настолько же бесправным, как в Киевской Руси, и регулировалось нормами Русской Правды, что не вызывало необходимости повторять их в Псковской судной грамоте.
Псковская судная грамота не уделяет должного внимания характеристике субъекта правонарушения, не говорит о дееспособности, вменяемости. Не упоминается в материальных нормах Псковской судной грамоты возрастной ценз по отношению к субъектам правонарушения, то есть указание возраста, с которого может наступать юридическая ответственность. Единственное упоминание о малолетних относится к процессуальной норме, устанавливающей равный правовой статус участников поединка: «А на котором человеке имуть сочити долгу по доскам, или жонка, или детина, или стара, или немощна, или чем безвечен, или чернец, или черница, ино им наймита волно наняти, а исцом целовати, а наймитом битись, а против наймита исцу своего наймита волно, или сам лезет»
Не разграничивает Псковская судная грамота субъектов преступлений и субъектов гражданско-правовых деликтов. Среди субъектного состава правонарушений можно выделить только один вид субъектов — физических лиц. Принципиальным отличием от норм Русской Правды является то, что нормой ст. 4 Псковской судной грамоты в качестве субъектов преступлений указываются должностные лица: «…а тайных посулов не имати ни князю, ни посаднику»
Субъективная сторона правонарушения характеризуется тем, что в отличие от Русской Правды Псковская Судная грамота различала степень проявления «злой воли» преступником, то есть речь идет о различении памятником степени вины правонарушителя.
2 Против судебных органов
Преступлением против судебных органов считались:
* вынесение неправосудного приговора . Наказание за неправосудие — от Бога: «проклят всяк судяй неправедно, ярость Господня на них…»
(«правого не погубите, а виноватого не жаловати, ст. 3);
— * „Тайный посул» — взятка. Думается, что в объяснении этого термина В. О. Ключевский и А. А. Зимин ближе к истине, чем Т. Е. Новицкая. „Посул» — частное вознаграждение судьям. Как таковое, оно допускалось правом. (Запись, что тянет душегубством в Москве, ст. 4).
В жалованных грамотах князя Андрея Меншого Кириллову Белозерскому монастырю посулы рассматриваются в числе других „судовых» (судных) пошлин. Запрещалось только вымогательство посулов (см. напр. Двинскую Уставную грамоту 1397 г., ст. 8).
Статья 4 запрещает именно тайные посулы — незаконные сделки судей с подсудимыми (возможно, это имеет в виду и Кирилл Белозерский в своем послании князю Андрею Дмитриевичу, противопоставляя „посулы » „урокам» — законному вознаграждению судей).
(«а тайных посулов не имати ни князю ни посаднику, ст. 4);
- нанесение ударов судебно-административному лицу(«кто подверника ударит», ст. 58), вторая часть статьи 58 устанавливает санкцию за попытку насильственного вторжения в помещение, где происходит суд
Вторая часть статьи 58 устанавливает санкцию за попытку насильственного вторжения в помещение, где происходит суд. Виновные в перечисленных преступлениях наказывались тюремным заключением («всадить в цибу») и высокой княжеской «продажей» (штрафом), а также денежными взысканием в пользу пострадавшего подверника (ст. 58)
3 Преступления против личности
К преступлением против личности по Псковской Судной Грамоте относилось убийство, нанесение побоев и оскорбление действием. Общество ПСГ — общество свободных людей с развитым понятием о чести. Преступление против чести, достоинства человека, — тягчайшее преступление, караемое самым высоким штрафом в пользу потерпевшего. ПСГ не знает дифференцированной оценки «чести» в зависимости от социального ранга потерпевшего, в отличие от близких к ней по времени памятников — Правосудия Митрополичьего и Двинской Уставной грамоты. Это может свидетельствовать о большой живучести во Пскове черт общинного дофеодального строя. По сравнению с Правдой, ПСГ уделяет гораздо меньше внимания тягчайшему уголовному преступлению — убийству. Если в Правде об этом говорится в двадцати статьях, то ПСГ упоминает о нем только трижды. Это можно понять, допустив, что кодекс законов об убийстве уже существовал и был известен составителям ПСГ. Таким кодексом мог быть только соответствующий раздел Пространной Правды. В отличие от Правды, ПСГ не знает дифференцированной кары за убийство в зависимости от социального положения жертвы. „Бой» — избиение, оскорбление действием, не сопровождаемое отнятием имущества. Предполагаемое место происшествия — торг, улица или пир — преступление совершено перед многими свидетелями — очевидцами, и послух не нужен: — достаточно показаний 4-5 человек. Виновный выдается потерпевшему, вероятно, „в рубли» (как считает А. А. Зимин) (ср. ст. 120) и платит князю продажу.
Глава 5. Судебный процесс
5.1 Разделения суда
В I отделе первой части Псковской Судной Грамоты перечисляются различные виды суда. По псковскому закону было пять видов суда: 1) суд князя и посадника; 2) суд псковских выборных судей; 3) суд владычного наместника; 4) братчинный суд и 5) суд веча. 1) Суд князя и посадника был одно и то же: ни князь не мог судить без посадника, ни посадник без князя. Князь и посадник были представителями двух начал, неразрывно связанных, государственного и земского. Суд княжеский и посадничий производился у князя на сенях и ему подлежали головщина, татьба, бой, грабеж и разбой. В псковских пригородах суд по этим делам принадлежал княжескому наместнику, который, впрочем, должен был судить в присутствии выборных от земщины посадников. 2) Суд выборных псковских, а по пригородам суд пригородских посадников и старост. Ему подлежали дела гражданские, как то: дела по займам, наймам, покупкам, наследствам и дела о поземельном владении. Впрочем, в последнем участвовал и князь; в грамоте сказано: «А коли имуть тягатся о земли, или о воде, а положат двои грамоты, ино одни грамоты чести дьяку княжому, а другие грамоты чести дьяку городскому». 3) Суд владычня или епископскаго наместника (в Пскове не было своего епископа и псковская епархия зависела от новгородского епископа) производился как по делам церковным, так и по гражданским, когда они касались лиц духовных или вообще тех, которые принадлежали к церковному ведомству. В этом суде не участвовали ни князь, ни посадник, ни земские судьи; впрочем, нельзя сказать, чтобы он производился совсем без участия светских людей: при нем всегда находились два особых пристава, назначаемые от общества. Но по тяжбам людей церковных с нецерковными суд назначался общий, т. е. такие тяжбы разбирались, с одной стороны, князем с посадником или, судя по роду дел, городскими земскими судьями, а с другой — наместником владычным, и доход от суда делился ими пополам. Владычный суд основывался на Номоканоне. 4) Суд братчины. Этому суду подлежали все дела и споры, возникшие на братчинном пиру; он производился выборным братчинным князем пира и судьями, которые судили на основании исконных народных обычаев. Приговоры братчинного суда приводила в исполнение сама братчина. Впрочем, по настоящей грамоте братчинный суд был очень ограничен.Мы знаем, что ни на один суд в Новгороде и Пскове нельзя было делать апелляции, но братчинный суд не пользовался таким преимуществом; его решениям подчинялись только те, которые были согласны с ними, — недовольные же братчинным судом могли переносить свой иск в общие суды. 5) Суд веча. Относительно его в Псковской грамоте упоминается только то, что на этом суде не должен был присутствовать ни князь, ни посадник. Приговоры этого суда решались только волею всего народа; но какие дела подлежали ему, об этом в грамоте ничего не сказано. Очевидно, что ему принадлежали только дела высшие, касавшиеся всего Пскова, а может быть, и частные, но такие, которых не мог решить ни князь, ни посадник.
2 Порядок суда
Суд по Псковской грамоте начинался жалобой или челобитьем истца, или иском самого общества в делах по преступлениям, на которые не было частных жалоб. По челобитью суд делал вызов ответчика через особых служителей, так называемых позовников или приставов, которые были двух родов — княжеские и земские; первые назывались дворянами, а вторые — подвойскими. При каждом вызове в суд позовники непременно должны быть от обеих сторон — от князя и от земщины, иначе ответчик имел право и не являться в суд. Позовникам назначалась особая пошлина, называемая ездом или хоженым; количество этой пошлины соразмерялось с расстоянием, которое должны были проехать или пройти позовники для вызова ответчика в суд. Впрочем, закон не обязывает истца посылать за ответчиком непременно официального позовника, а дозволяет ему в таком случае, если тот не соглашается идти за ответчиком за определенную плату — нанять и постороннего человека и дать ему позывницу, т. е. грамоту, по которой ответчик вызывался в суд. Приставы или позовники, как княжеские, так и земские, должны быть люди честные и добросовестные и которые должны быть известны князю или посаднику как люди, вполне заслуживающие доверия. Позывница писалась княжеским писцом и к ней прикладывалась княжеская печать. Ежели же княжеский писец не соглашался писать позывницу за определенную законом пошлину, то позывница могла быть написана и помимо княжеского писца и запечатана печатью церкви Св. Троицы. Получив позывницу, позовник отправлялся в том место, где жил ответчик, и там, у церкви перед священником и всем народом прочитывал ее. Сюда же приглашался и ответчик, который по прочтении позывницы должен был объявить, что он в известный срок явится в суд. Впрочем, присутствие самого вызываемого при чтении позывницы не было обязательным для него и необходимым, и если бы он и не явился, то было бы достаточно, чтобы позывница была прочтена у церкви перед священником и народом. Если ответчик по первому вызову не являлся в суд, то на пятый день по истечении назначенного истцу выдавалась новая позывная грамота «на виновного» (ответчика).
С этой грамотой позовники снова отправлялись к ответчику и, прочитав ее, уже не давали никакого срока ответчику, а прямо вели в суд. Но при этом позовники не должны были мучить и бить ответчика, равным образом и ответчик не должен был сопротивляться позовникам, а если он противился им и бил их, то за это подвергался уголовному суду. Если же ответчик по первому вызову от суда скрывался, то в таком случае на него выдавалась истцу бессудная, «правовая грамота», т. е. он без суда признавался виновным, а истец утверждался в своем иске и признавался правым. Правая грамота писалась княжеским писцом и к ней прикладывалась печать князя; но она могла быть написана и неофициальным лицом и скреплялась или печатью князя, или же печатью церкви Св. Троицы. (Эта церковь имела весьма важное значение в Пскове; здесь были особые судьи, поверявшие всех судей, и печать ее могла заменять печать князя).
По Псковской грамоте при истце и ответчике допускались в суд и адвокаты или, по-тогдашнему, пособники и стряпчие. Но этот институт не пользовался в Пскове большим доверием и допускался только с большими ограничениями, именно: пособничество на суде допускалось только в таком случае, когда истцом или ответчиком была женщина или малолетний, чернец, черница, или больной, старый, глухой и т. п. При этом Псковской грамотой было постановлено, что один стряпчий не имеет права участвовать в двух делах в один день. Во всех же других случаях по псковскому закону строго запрещалось приводить в суд пособников, для чего при дверях судебных палат всегда находились два подверника — от князя и от земщины, обязанностью которых было наблюдать, чтобы, кроме истца или ответчика, никто не входил в суд. За исполнение это обязанности подверники получали по одной деньге с обвиненного. Если же истец или ответчик приходил в суд с пособником, который врывался туда силой, то за это его «сажали в дыбу», т. е. заковывали в колодки и взыскивали пени рубль в пользу князя и 10 денег подверникам.
5.3 Судебные доказательства и судебные пошлины
Судебные доказательства по Псковской грамоте были различны, смотря по характеру и различию самих дел. Так, во-первых, в делах по поземельному владению судебными доказательствами считались: 1) показания старожилов и окольных людей, 2) межевые знаки, 3) грамоты на право владения, 4) крестное целование и, наконец, 5) судебные поединки или поле, если свидетели истца и ответчика говорили розно и упорно стояли на своем. (В делах о поземельном владении поле между самими тяжущимися по псковскому закону не дозволялось).
Во-вторых, в делах по займам и поклаже судебными доказательствами признавались: «доски» (то же, что у нас теперь конторские или счетные книги), «рядницы» и всякие другие записи относительно займа или поклажи. Но каждая из записей только тогда имела законную силу, когда была написана при церкви Св. Троицы и когда копия с нее была оставлена «в ларе Св. Троицы». В подтверждение этих доказательств допускалось крестное целование, а также и поле; впрочем, при закладе судебный поединок не допускался, а только крестное целование. В-третьих, в делах между господином и закупом судебными доказательствами признавались записи или контракты и сверх того — показания свидетелей. В-четвертых, в делах по татьбе, грабежам и разбоям судебными доказательствами считались показания свидетелей, крестное целование и поле. Чужеземцы, в случае иска по бою или грабежу, освобождались от представления свидетелей, но в таком случае тому, на ком они искали, предоставлялось или самому целовать крест, или заставить истца сделать это. От свидетелей во всех делах требовалось, чтобы они говорили «слово противу слова» с теми, за кого свидетельствуют; в противном случае их свидетельство не признавалось свидетельством. Истец и ответчик имели полное право заявлять на свидетелей противной стороны подозрение; в таком случае судьям предоставлялось признавать ли подозреваемого свидетелем или не признавать. При доказательствах присягой или крестным целованием большей частью предоставлялось на волю истца: или самому целовать крест, или же требовать, чтобы это сделал ответчик.
Судебные поединки. По псковскому закону истцу или ответчику малолетнему, больному, престарелому, чернецу, чернице, попу, увечному и т. п. предоставлялось выставлять вместо себя на судный поединок наемных бойцов. При судебных поединках в Пскове соблюдались некоторые обрядности, именно: во-первых, они могли быть не иначе как в присутствии двоих приставов — княжеского и городского, которые брали за это с виноватого или побежденного 6 денег, если поединок состоялся, и 3 деньги, если поединщики мирились, не вступая в бой; во-вторых, побежденный на поединке платил пеню или продажу князю; в-третьих, если один из тяжущихся выставит за себя наемного бойца, то другой мог или сам идти на бой, или также выставить наемного бойца. Но сами тяжущиеся во всяком случае, бились ли они сами или выставляли за себя наемных бойцов, перед поединком должны были целовать крест; в-четвертых, победивший на поединке, как доказавший правоту свою судом Божьим, признавался оправданным и брал свой иск, и сверх того, как победитель, брал с побежденного все то, в чем он вышел на бой; в-пятых, в случае спора между двумя женщинами, ни одна из них не могла выставлять за себя наемного бойца, а должны были сами выходить на бой. (В споре же с мужчиной женщина могла нанять бойца.)
Судебные пошлины, по свидетельству Псковской грамоты, различались по лицам, участвовавшим в суде, и по роду самих дел. Во-первых, князь и посадник получали от дел по разбою и грабежу по 4 деньги, а от дел по поземельному владению по 10 денег; от печати по всем делам князь получал по 1 деньге; с того, кто силой врывался в судебную палату, князь получал пени рубль. Во-вторых, судебные пристава, посылаемые для наблюдения за судебными поединками, получали по 6 денег, если поединок состоялся, а если поединщики, став на поле, мирились, то — по 3 деньги. В-третьих, позовники, отправляемые для вызова ответчика в суд, получали «езду» по деньге за 10 верст, если ответчик вызывался по гражданскому делу; если же вызов делался по татебному делу, то позовники получали по 2 деньги на 10 верст. В-четвертых, княжеские писцы от позывницы и от бессудной грамоты получали по деньге, а от «правой грамоты» или судницы на поземельное владение по 5 денег. В-пятых, подверники при судебных палатах получали от всех судных дел по 1 деньге с виноватого и по 10 денег с того, кто врывался силой в судебную палату.
Заключение
В заключении следует сказать, что относительно централизованная Древняя Русь распадается на ряд различных по своей территории государств. По своим политическим формам практические все феодальные владения пытаются копировать Киевское государство. Вместе с тем в это период появляется принципиально новая форма правления — республика. Все феодальные державы объединяются в принципе единой правовой системой, в основе которой лежит эпохальный правовой акт — Русская Правда. Ни в одном княжестве не создаётся нового закона, способного хоть в какой-то мере заменить собой Русскую Правду. Формируются лишь её новые редакции. Только в феодальных республиках создаются новые крупные законодательные акты: Новгородская судная грамота и Псковская судная грамота. Эти правовые документы не отменяли в полной мере Русскую Правду. Они лишь заменяли устаревшие нормы и дополняли существующие. Псковская судная грамота различала, в отличие от Русской Правды три способа заключения договора: устное соглашение; доска; запись. Доска и запись играли важную роль в качестве доказательств в суде. В Новгороде и Пскове существовали различные виды договоров. Каждый из них имел свои особенности. Большое внимание уделялось способам обеспечения исполнения обязательств: залогу и поручительству. По сравнению с Русской Правдой значительным изменениям подверглись уголовное право и процесс. Появились новые виды преступлений, стала применяться смертная казнь, о чём не упоминается в Русской Правде. Судебный процесс носил обвинительный характер. Большая роль уделялась доказательствам, в том числе и письменным. Отличительная особенность Псковской судной грамоты в отличие от Русской Правды заключается в том, что она устанавливала единые для всех социальных групп положения. Но в Новгородской и Псковской судных грамотах отсутствуют многие нормы, известные Русской Правде. В них нет статей об охране феодальной собственности, нет статей о смердах, холопах и закупах. Всё это говорит нам о том, что эти нормы были хорошо разработаны в Русской Правде. Поэтому Новгородская и Псковская судные грамоты не могли полностью заменить Русскую Правду. Они лишь частично дополняли её.
Список использованной литературы
[Электронный ресурс]//URL: https://urveda.ru/kursovaya/pravo-feodalnyih-novgoroda-i-pskova/
1. Белковец Л.П., Белковец В.В. История государства и права России. Курс лекций — Новосибирск: Новосибирское книжное издательство, 2000. — 216с.
— История государства и права России: учеб./ В.М.Клеандрова, Р.С.Мулукаев [и др.]; под ред. Ю.П.Титова.-М.: ТК Велби, Изд-во проспект, 2006.- 544с.
— История государства и права России: Учебник для вузов /Г 75. под ред. С.А.Чибиряева- 1998 — С.528.
— История отечественного государства и права. Ч.I: Учебник./ Под ред. проф. О.А.Чистякова — М: Издательство БЕК, 1999. — 360с.
— Проценко Ю.Л. Государство и право Руси в период феодальной раздробленности (XII — XIV вв.).
— Волгоград: Издательство Волгоградского государственного университета, 2001. — 60с.
— Стешенко Л.А., Шамба Т.М. История государства и права России: Академический курс. В 2т — Т.1. V — начало XX в. — М: Издательство «Норма» 2003. — 752с.
— Хрестоматия по истории отечественного государства и права (X век — 1917 год)/ Составитель: доктор юридических наук, профессор В.А.Томсинов. — М.: ИКД ЗЕРЦАЛО — М, 2004. — 381с.
